«Я никогда не был поклонником Internet Explorer».

В толпе раздаётся нервный смех. С задних рядов — ворчание. Люди наклоняются вперёд, чтобы не пропустить кульминацию.

— Почему нет? Тебе не нравится интернет?

Зрители вскакивают. Они чувствуют: сейчас произойдёт то, ради чего пришли. Медленно, но неотвратимо толпа подбирается к съёмочной площадке. Шелдон готовится к своей реплике. На лбу — пот, губы дрожат от напряжения.

— Я просто предпочитаю Firefox. Потому что, как и лиса, я хитрый и проворный.

Слова срываются — и толпа рвётся вперёд. Такой силы хватило бы, чтобы сдвинуть стены студии CBS. Шелдон будто в замедленной съёмке видит, как люди несутся к его хрупкому телу. Он ждал этого момента всю жизнь. Это его «Эмми». Его «Золотой глобус». Даже его «Оскар».

Толпа смыкается мгновенно. Крики Леонарда и Пенни тонут под её массой. Их тела раздавлены, они лежат на полу, дрожа.

Шелдон смотрит в глаза окружающим. Но это уже не люди. Это — обнажённая человеческая психика. Жадная. Голодная. Единственное, чего они хотят от него — высказывания.

Он закрывает глаза. Очищает разум. Расслабляет тело. Всё решится в следующие секунды. Между молчанием и словом — вечность.

Медленно открывает глаза. Взгляд на Леонарда. На Пенни. Оба безжизненны.

И, не раздумывая, он произносит с оглушительной уверенностью:

— Базинга.

За долю секунды толпа набрасывается на него. Мужчины, женщины, дети — все сразу. Шелдон кричит в экстазе, пока его плоть разрывают. Потом — тишина. Он погружается в вечный сон.

Наконец-то наступил мир.