В далёкой горной деревне жил молодой человек по имени Мага. Он был простым пастухом, но обладал душой, полной света. Каждый день, пасуя овец на зелёных склонах, Мага танцевал под звуки ветра и далёких песен, и его движения были так полны радости, что даже камни вокруг казались теплее. Однажды в деревню пришла тьма: буря разразилась, реки вышли из берегов, а люди заперлись в домах, полные страха и уныния. "Как жить в такой темноте?" — жаловались они. "Свет угас, и надежда с ним". Но Мага не сдался. Он вышел на площадь, где ветер выл, как дикий зверь, и начал танцевать. Его шаги были ритмичны, как биение сердца, а улыбка сияла ярче молнии. "Мага, сияй!" — кричали ему друзья из окон, сначала в шутку, а потом с надеждой. И Мага сиял: его танец разогнал тучи в душах людей, они вышли на улицу, взялись за руки и присоединились к нему. Буря утихла, а деревня наполнилась смехом. С тех пор жители помнили: даже в самой глубокой тьме один сияющий человек может зажечь ...
Пукать — это не смешно. Шутки про какашки — это не смешно.
Я не считаю шутки про пуки смешными. Я не считаю шутки про какашки смешными.
Дело не в том, что я их не одобряю или не могу с ними справиться. Просто они мне буквально не кажутся забавными.
Это всего лишь функции организма. Когда люди смеются над пуком, мне кажется, будто они смеются над тем, что кто-то чихнул. Типа, кого это волнует, лишь бы это было не со мной.
Или представьте, что ушная сера — это смешно.
Какашки слишком отвратительны, чтобы быть смешными. Например, сцена с монстром-какашками из фильма «Догма» была настолько отвратительной и, на мой взгляд, бессмысленной, потому что для меня в ней не было никакого юмора.
Над большинством других тем я легко смеюсь.
Комментарии
Отправить комментарий