«Да? Да, верно. Куда? Лермонтовский проспект, дом шесть? Выезжаю».

«Черт бы побрал эту работу. Каждый день наперегонки со временем. А все телефоны! Прогресс, говорили они. Теперь будет удобно находить клиентов, говорили они. В итоге только сплошная нервотрепка: теперь каждый знает, как тебя найти, и телефон трезвонит без умолку», — мрачно размышлял хмурый темноволосый мужчина в черном плаще, держась за поручень в вагоне метро.

Сойдя на станции, он обреченно посмотрел на толпу. «На-до-е-ли. Опять же, прогресс. Фу. Вырезать бы их всех к чертовой матери, а нельзя», — он был явно не в духе.

На улице взревела скорая и пронеслась мимо него, завизжав тормозами у соседнего дома. «Все правильно, шестой. Прибил бы того, кто им премию выплачивает, мне тоже надо отчет годовой сдавать», — мужчина ускорил шаг и быстро подошел к суетящимся вокруг древней бабушки врачам. Та с ужасом взглянула на него.

«Узнала, старая. Пятый раз за месяц уже к ней прихожу, а она упирается. Нет, врачи, конечно, молодцы, но это свинство!» Бабулька трясущимся пальцем показала на мужчину и попыталась закричать. Медбрат быстро обернулся и скользнул взглядом по пустой улице. «У нее галлюцинации, скорее, аминазина в мышцу!» — крикнул он товарищу.

«А ведь дело свое знает, гад. Ну ничего, к тебе я персонально закажу вертолет, никакая скорая не успеет, пусть это и будет мне стоить месячного оклада! Никакого уважения к Смерти!» Рот мужчины недобро оскалился. Тем временем бабушку погрузили на носилки и быстро затолкали в машину. Скорая дала по газам и рванула прочь, обдав Смерть клубами дыма. «Ну ничего, — подумал он, — ничего...» Его лицо снова приобрело безжизненное выражение.

Резко раздался звук удара и скрежет рвущегося железа. Смерть вскинул голову и увидел раскуроченную скорую и торчащую из ее бока девятку. «А вот и сверхурочные подъехали», — улыбнулся он и двинулся к месту аварии.

«Ну все, бабуля, на выход», — скомандовал Смерть старухе и галантно протянул ей руку. Та обреченно подошла к нему. Он сделал маленький надрез аккуратным обсидиановым кинжалом на ее руке и многозначительно изрек: «Прогресс. Теперь не отвертишься».

В скорой стояла гробовая тишина: экипаж без сознания повис на ремнях безопасности. Фельдшер очнулся и удивленно уставился на мужчину в черном. «Обоих прибило», — подумал Смерть и собирался уже было сделать надрез на руке у водителя, но его отвлек звук: за рулем девятки стонал обдолбанный подросток лет шестнадцати. Он пристально посмотрел на парня. «Спайс, воровство, изнасилование несовершеннолетней Машеньки под хохот пьяных друзей в подворотне... Биомусор», — лицо Смерти стало наливаться гневом. Увидев его, подросток завизжал и забился, зажатый в железе смятой машины. У него были все шансы выжить, но... Смерть взглянул в лицо фельдшера. «Да черт с ней, с квартальной премией!» — тихо сказал он и мрачно двинулся к пацану. «Ты, сука, от меня не уйдешь. Тебе жить вообще не положено», — облик Смерти стал преображаться, из-за плеч выросли костяные крылья и в руках возникла коса. «Это превышение должностных полномочий, но ты умрешь сегодня», — мрачно процедил Смерть и отсек парню голову.

Завыли мигалки, вторая карета скорой, лихо заложив вираж, затормозила у места аварии. Выбежавший экипаж со всех ног бросился к разбитым машинам. «Виталя и Макс живы, слава богу! Еще чуть-чуть бы и не успели!» — радостно закричала хрупкая девушка в белом, оказывая первую помощь водителю. Смерть устало посмотрел в глаза фельдшера: «С тобой мы потом поквитаемся. Не твой час».

Чудом выживших погрузили в скорую, и та, оглушительно рыча сиреной, умчалась в ночь.

«Но вертолет я все-таки закажу».