Пришёл в местное отделение полиции подать заявление. Был спокоен — руки не дрожали, говорил ровным голосом. В заявлении написал примерно так:

«С конца февраля — начала марта неизвестные лица неизвестным способом постоянно подмешивают мне яды в еду. Кроме того, из окна и со стороны соседних квартир доносятся голоса: они оскорбляют меня, высмеивают, склоняют к суициду и не дают покоя. Это происходит только в квартире».

Добавил, что переехал в этот город к маме, но у неё в квартире всё повторяется. А вот в деревне — тишина, ничего подобного нет. В конце попросил выявить тех, кто травит меня ядами, привлечь их к уголовной ответственности и выдать талон-уведомление по КУСП.

Меня попросили подождать на скамейке у кабинета. Полицейский сделал вид, что принимает заявление, и выдал фальшивый талон. Через некоторое время приехала психиатрическая бригада — трое в форме. Я спокойно пересказал им всё, что было в заявлении, и немного больше. Подчеркиваю: я не кричал, не нервничал, руки не дрожали.

Как только я закончил, меня схватили, связали руки за спиной и повели к машине. В момент, когда один из них полез в карман за верёвкой, я испугался, что сейчас сделают укол, и закричал: «Полиция! Помогите! Собираются колоть!»

Меня вели по коридору — полицейские при этом посмеивались. В машине я угрожал жалобой в прокуратуру, указывал, что оснований для госпитализации нет.

В приёмном покое психиатрической больницы успел в суматохе позвонить маме и сообщить, что меня увозят. Мои вещи — паспорт, телефон, личные предметы — все перебирали, крутили в руках, складывали в один пакет.

Врачу объяснил, что просто хотел подать заявление, а меня привезли сюда насильно. Предложили лечь добровольно — отказался. Отмечу: в приёмном покое присутствовала главврач того отделения, где мне предстояло лежать.

Я занял позицию пассивного сопротивления: не боролся, но и не соглашался — ни на раздевание, ни на уколы, ни на госпитализацию. Меня раздели силой и сделали укол. Сразу после этого измерили давление и с ехидством сказали: «Ооо, давление до Марса подскочило — точно надо лечиться».

Кстати, по логике вещей, сначала надо измерить давление, а потом решать, колоть или нет.

Потом отвели в отделение, положили на свободную койку, снова связали и вкололи что-то, от чего я провалился в сон. Утром — ещё один укол, после которого спал очень долго. Говорят, приходила комиссия из двух человек, чтобы оценить моё состояние. Даже по лицу хлопали — я не очнулся.

Повторю: я не давал согласия ни на лечение, ни на уколы, ни на забор крови из вены. Меня держали в таком состоянии, что при попытке встать я тут же падал обратно. Позже устно согласился пить таблетки — просто потому что болела жопа от постоянных инъекций.

Мама звонила. Я просил её подать заявление в прокуратуру, но она этого не сделала — под влиянием сожителя решила, что мне «надо полечиться».

Никто не спрашивал о моих проблемах. Просто давали таблетки, кололи, брали кровь из вены — часто и без объяснений. Продержали два месяца и отпустили. Диагноз так и не назвали — ни тогда, ни сейчас.

Участковый настоятельно рекомендует пить таблетки ещё год.

Естественно, как только я переступил порог квартиры — всё началось снова: яды в еде, голоса, комментарии, оскорбления. Повторяю: в деревне, в одноэтажном доме, этого нет. Там — тишина.