— Всем мир!

Этими словами парень встретил смерть. Пуля из офицерского пистолета, выпущенная в упор, разнесла ему голову. Солдат отряхнул куски плоти, вытер окровавленное дуло о штанину, перезарядился и побрёл к своим.

Его глаза смотрят в пол. Совсем пустые. Считают гильзы, тела, разбросанные по улице. Уши ловят всхлипы, стоны. Улица полна боли. Где-то вдали, не умолкая, грохочет пулемёт, выбивая смертельный ритм.

Боец идёт молча. Бронежилет порван местами, на каске вмятина от ржавой трубы, кровь сочится сквозь комбинезон, капает под ноги.

В голове — каша. Боль, страх, ярость, всё смешалось. Но лицо бледное, ни один мускул не дрогнул. Никаких мыслей. Хромая, он бредёт к своим.

Всё кончено. Слышны победные крики. Радость, что противники кончились первыми. Кровь, смех, слёзы — горечь победы в этих воплях.

Солдат, тяжело вздохнув, переступает через трупы. Через себя. Идёт на крики. «Всегда иди на крики», — думает он.

В противогазе жарко. Ножом он поддевает маску, царапает щеку, срывает её и швыряет в сторону. Протирает глаза.

Война. Кровь течёт в водостоки. Из окон торчат дула своих. Они провожают его взглядом.

Мертвецы повсюду. В грязном противогазе их не было видно. Теперь он видит, как люди приносят «свободу».

Но ему всё равно. Он уже близко. Товарищи таскают ящики с шампанским из грузовиков. Кто-то несёт пластиковые тарелки и стаканы. Пир во время чумы.

Солдат не голоден. Не устал. Не хочет пить. Гордиться нечем. Он не защищал никого, кроме интересов верхушки, на которую, если честно, ему плевать.

Он идёт к палатке командования. Радостные вопли прерывают выстрелы. Один за другим, из палатки.

Когда выстрелы стихли, военные схватились за оружие. Поздно.

У каждого есть предел. Чужая кровь смывает рассудок.