Типичный выпуск «Следствие вели…» с Леонидом Каневским. ТРУТУТУМ ПУПУМ! Ну, та самая мрачная музыка в начале, что аж бесила. Каневский шагает по улице в беретке и пальто, пялится в камеру, как ястреб. На экране кинохроника: Брежнев хлещет водку с Андроповым, толпа у магазина дерётся за батон колбасы, по городу снуют машинки. — 1980 год. Все помнят это время: ожидание, а потом радость от Олимпиады в Москве. Москвичи и гости столицы впервые увидели иностранцев со всего мира. Но в Тамбове этот год запомнился совсем по другим причинам. Камера резко наезжает на Каневского, оператор пугается до чёртиков. — Лёнь, хватит! — Сорян! ТРУТУТУМ ПУПУМ! 7 января 1980 года на улице Хуюлице нашли покойника. На теле — следы насилия. Завели уголовку по статье «убийство». Но никто ещё не знал, чем обернётся расследование этого, казалось бы, обычного дела. Камера снова на Каневского, оператор опять чуть не падает. — Лёнь, блять, в последний раз прошу! — Сорян, сорян! ТРУТУТУМ ПУПУМ! В кадре появл...
Расскажу кринжовую историю, как моя тян влюбилась в куколда на дарк-рейв вписке. Дело было в 2017-м. Я чилил после воркаута под топовый плейлист на айподе, как в телеге прилетело сообщение: одноклассники звали на тусу в пустую хату — предки свалили на дачу, можно флексить всю ночь. Я — агностик, мизантроп, но решил заглянуть. Заказал каршеринг, достал джул и пошёл сталкерить подъезд, рофля над зашкварными тиктоками Инстасамки и Володи XXL, где блогеры диссили друг друга. Через полчаса в конфу класса прилетает голосовуха: «Где ты? Вали к подземке, тусовка в разгаре, ждём только тебя!»
Врываюсь на пати. А там токсики и ЧСВ-одноклассники хейтят мою краш-тян за её трешер из секонда. Сами при этом в мерче из ЦУМа с принтами «бомж» и «лицемер». Я поржал над этим цирком, вписался за тян, сагрился на позеров: «Свой шмот сначала чекните, а потом других бульте!» Такая кринжовая мизогиния — типичный харассмент на нашей тусе. Все там были слатшеймерами, газлайтерами и виктимблеймерами. Но я не такой. Встал за тян. А она заагрилась и начала меня флеймить: мол, она социопатка, всегда одна, 1 vs 9, и такие подсосы, как я, её триггерят. К слову, она — нигилистка, асексуалка, циничка, в прошлом хоумстакерша. Но я не повёлся и продолжил к ней подкатывать.
Влюбился в неё с первого взгляда. Каре, бухлишко, айкос, грайм, синтипоп, чокер, РПП — всё это делало её особенной. Но на вписке случился пиздец, из-за которого я пишу это. Мы лампово чилили под пледиком, она бренчала на укулеле, попивала винишко, я смотрел стрим коллабы Братишкина и DK. Вдруг врываются два типа, и в одном я узнал её краша. Она звала его «сасный кун», не такой, как все: не верит в Бога, читает Ницше, куча абстрактных тату, веган, чайлдфри, работает в Bershka. Для меня — типичный зумер-позер, но у неё другое мнение.
Все собрались у телека, хозяин хаты достал Nintendo Switch, гамал в Fortnite. Ребята притащили сидр, Jägermeister, всякий стафф для андеграундного впира. В разгар тусы я разглядывал шайбы снюса и пачки Philip Morris на подоконнике и заметил: тян и тот кун пропали. Обойдя хату, услышал звуки из дальней комнаты. Открываю дверь — а эта шкура няшится с ним прямо на моём свитшоте с принтом «Евангелиона» из Uniqlo. Зафлеймился, офнулся с вписки.
Комментарии
Отправить комментарий