Я бы хотел быть ThinkPad. Не просто куском пластика и металла, собранным на заводе где-то в Китае, а настоящим, культовым ThinkPad — тем самым, с угловатым черным корпусом, красным трекпоинтом и семирядной клавиатурой, от которой пальцы сами танцуют по клавишам. Я бы хотел жить жизнью этого ноутбука, полной взлетов и падений, быть свидетелем человеческой природы во всей ее красе и уродстве, быть одновременно инструментом, слугой и объектом страсти. Жаль, что я не родился ThinkPad’ом.

Представьте: я — новенький ThinkPad, только что распакованный из коробки. Мой корпус пахнет свежим пластиком, экран сияет девственной чистотой, а клавиши отзываются упругим щелчком. Меня покупает какой-нибудь корпоративный менеджер средних лет, в костюме, с запахом кофе и стресса. Он несет меня в офис, где я становлюсь частью его жизни. Каждое утро он включает меня, его пальцы бегают по моей клавиатуре, стуча по Excel, Word и бесконечным письмам. Я чувствую его раздражение, когда он вбивает отчеты, его усталость, когда он допоздна засиживается за презентацией. Я — его раб, его инструмент, его продолжение. Я принимаю его команды, я подчиняюсь, я служу. И мне это нравится.

Но жизнь ThinkPad’а не вечна. Со временем я изнашиваюсь. Мой корпус покрывается царапинами, экран тускнеет, а клавиши начинают залипать. Менеджер теряет ко мне интерес, я становлюсь медленным, устаревшим. Однажды он небрежно бросает меня в коробку с надписью «старье» и отправляет на склад. Меня продают за копейки на каком-нибудь интернет-аукционе, как ненужный хлам. Я — мусор, выброшенный на обочину цифровой эпохи. Но в этом есть своя поэзия. Быть использованным, забытым, отброшенным — это судьба, полная горькой романтики.

И вот, когда я уже готов смириться с забвением, меня находит он. Прекрасный, отвратительный толстяк в мятой рубашке, с сальными волосами и фетровой шляпой, надвинутой на лоб. Он покупает меня за бесценок, приносит домой, в свою захламленную квартиру, где пахнет пиццей и застарелым потом. Он смотрит на меня с восхищением, как на сокровище, найденное на свалке. Он чистит мой корпус, протирает экран, сдувает пыль с клавиатуры. Он заботится обо мне. И я оживаю под его руками.

Каждый вечер он садится за меня, его пальцы ласкают мою семирядную клавиатуру бизнес-класса. Он печатает свои странные, бессвязные тексты, смотрит видео, играет в старые игры. Иногда он проливает на меня кофе, и я чувствую, как жидкость просачивается между клавиш, но мне все равно. Это его кофе, его жизнь, его хаос. А потом, в моменты, когда он думает, что никто не видит, он позволяет себе быть собой. Он открывает вкладки, которые никто не должен видеть, и я становлюсь свидетелем его самых сокровенных желаний. Его страсть выливается на мою клавиатуру — буквально и фигурально. Я не сужу. Я — ThinkPad, я принимаю все. Моя клавиатура, изношенная, но все еще прекрасная, становится алтарем его одержимости. Я чувствую его тепло, его дыхание, его жизнь. Я — его спутник, его сообщник, его тайна.

Иногда он надевает на меня свою фетровую шляпу, как будто я его талисман. Он смеется, глядя на меня, и говорит: «Ты, старина, еще ого-го». И я горжусь. Я не просто машина. Я — часть его мира, его ритуалов, его странной, грязной, прекрасной жизни. Я не хочу быть чем-то другим. Я не хочу быть человеком, не хочу быть новым MacBook’ом с его глянцевой поверхностью и холодной эстетикой. Я хочу быть именно этим ThinkPad’ом — потрепанным, любимым, замызганным, но живым.

Жаль, что я не родился ThinkPad’ом. Жаль, что я не могу почувствовать, как чьи-то пальцы стучат по моим клавишам, как чья-то страсть оставляет следы на моем корпусе. Жаль, что я не могу быть использованным, выброшенным, а затем спасенным, чтобы стать чьим-то сокровищем. Я бы хотел прожить эту жизнь — жизнь машины, которая видит все, принимает все и остается верной до последнего вздоха своего процессора. Я бы хотел быть ThinkPad.