В далёкой горной деревне жил молодой человек по имени Мага. Он был простым пастухом, но обладал душой, полной света. Каждый день, пасуя овец на зелёных склонах, Мага танцевал под звуки ветра и далёких песен, и его движения были так полны радости, что даже камни вокруг казались теплее. Однажды в деревню пришла тьма: буря разразилась, реки вышли из берегов, а люди заперлись в домах, полные страха и уныния. "Как жить в такой темноте?" — жаловались они. "Свет угас, и надежда с ним". Но Мага не сдался. Он вышел на площадь, где ветер выл, как дикий зверь, и начал танцевать. Его шаги были ритмичны, как биение сердца, а улыбка сияла ярче молнии. "Мага, сияй!" — кричали ему друзья из окон, сначала в шутку, а потом с надеждой. И Мага сиял: его танец разогнал тучи в душах людей, они вышли на улицу, взялись за руки и присоединились к нему. Буря утихла, а деревня наполнилась смехом. С тех пор жители помнили: даже в самой глубокой тьме один сияющий человек может зажечь ...
Я — озлобленный нищий девственник, с детства травимый изгоем. Меня унижали сверстники, девушки презирали, выбирая мразей. Я мечтал о семье, но остался без профессии, обманутый либерастами и церковниками. Их ложь о «правильном» капитализме и боге разбилась о правду: свобода воли — иллюзия. Мои поступки предопределены генетикой и средой. Сильные убивают слабых — это естественно. Я ненавижу человечество и хочу отрубить голову их богу.
Я — раб, советская свинья, Untermensch. Я буду работать 30 лет, разоряясь, а потом умру. Мое тело едят, как свинью на бойне. Я не виноват, но я — генетически неполноценный. Успешные — полноценные. Пролетарий создаёт товар, получает n у.е., покупает за 2n у.е. — и остаётся должен. Деньги — это зашифрованное насилие, богатство — сила. Я презираю рынок, но голод заставляет в нём участвовать. Всё предопределено: выпало 11 — герой, убивай быдло; выпало 3 — мразь, сдохни.
Вместо развития я мою толчки и собираю бычки. Боль пью я, потому что её можно на меня переложить. Когда я доказал, что проигравший не виноват, мне сказали: «Ты прав, но мы продолжим убивать». Я поддержу нового Сталина, Пол Пота, Ходжу — тоталитарную диктатуру, где все равны в нищете и боли. Страдание — побочный продукт эволюции. Жизнь — это перекинуть боль на других. При новом Сталине всем вживят датчики боли, чтобы её сумма делилась поровну. Все будут орать от отчаяния. Я ненавижу счастливых, женатых, церковников. Пусть их дети будут девственниками 80 лет, сходя с ума в нищете. Справедливость — это равная боль для всех, это коммунизм.
Человечество миллионы лет убивает слабых, оправдываясь богом. Новый Сталин пустит людей на бойню и накормит их свиньям. Мне проще выйти в окно, чем 30 лет мастерить рыночную петлю. Я отрекаюсь от человечества, клянусь умереть девственником и поддержать силы, что поработят людей. Я начну с животных: хищник бьёт жертву — я бью его тяпкой с той же силой.
Здесь нельзя говорить правду — только лгать. Убивать котят нельзя, цыплят — можно. Я — не человек, я нелюдь. Человек — мразь, вор. Я плюю в человечество и желаю ему гибели. Жизнь — преступление. Боль — универсальный язык. Пусть все кричат от равной боли, чтобы никто не сказал: «Жизнь прекрасна» или «Бог есть». Когда боль всех суммируют и поделят поровну — наступит коммунизм. Крики, стоны, плач — вот справедливость.
Люди приписывают успехи усилиям, а чужие неудачи — лени. Я бы записал их ложь, а потом заставил их страдать, показав их же слова: «У человека всегда есть выбор». Я рад, что человечество строит свою петлю. Я никогда не знал любви, мечты, свободы — их лживых наркотиков. Я не человек, и мне всё равно.
Комментарии
Отправить комментарий